Тёмная сторона бизнеса - Страница 21

От начала заняток прошло полтора года.

Собственно, определённые телодвижения по новому бизнесу Чугунков как-то незаметно для самого себя уже начал. Идея давно витала в его голове, но для того, чтобы пазл собрался, не хватало какого-то доворота, как в калейдоскопе. Году в девяносто третьем, считай, с первых же более-менее достойных мужчины прибылей, Чугунков, как и положено новому русскому, поехал покататься по Европе. Правда, в отличие от коллег по цеху, Антон не грел пузо на пляже и не размазывал чёрную икру по рожам нерасторопных официантов. Ему хотелось посмотреть, как живут люди в другом мире. Поэтому поселился он не в отеле, а в семье. Вникал в бытовую обстановку, а большую часть времени колесил на арендованной машине по идеально ровным, но неестественно узким дорогам. Сейчас так путешествуют студенты. Английского он не знал совершенно, других языков — тем более, так что языкового барьера для него не существовало. Зато наблюдательности было не занимать. Чугунков, например, обратил внимание, что если не хочешь идти в магазин, можно и не ходить — привезут домой. И не только пиццу, как в кино, но и повседневные продукты — хозяева, например, каждое утро получали из рук улыбчивого мальчика бумажный пакет со свежайшим хлебом и молоком. Это понравилось Чугункову — дома недобитые совдеповские гастрономы вызывали знакомую брезгливость, а недоношенные супермаркеты — лёгкий, но неприятный страх. Короче, с молоком он решил не связываться, а торговать свежим хлебом. Причём не просто торговать, а доставлять непосредственно на дом. Идея захватила. То и дело прямо на ходу он доставал записную книжку и корябал там чёрточки и каракули, вычисляя себестоимость производства и доставки: продукт компактный, но и недорогой… делим одно на другое… Своей мыслью он осторожно поделился с Морозом.

— Хлеб наш насущный дай нам на сей день! — радостно прокомментировал Мороз. — Пять баллов! Что бы ни было, а хлеб покупать будут. Делай!

Чугункову показалось, что основную фишку — с доставкой — Мороз даже не уловил. Но уточнять не решился. Благословение Учителя мёдом растекалось в душе.

Дальше события развивались не то чтобы чудесным образом или сами собой, но как-то естественно и неостановимо. Если дерево растёт, его нужно поливать и удобрять. Иногда это тяжело, но если не делать очевидных глупостей, в свой срок оно принесёт плоды. Если же не растёт — дешевле не работать. И любая выверенная и безотказная схема рассыпается в пыль. А причины для этого найдутся. Но уже потом. Чугунков почувствовал, что бег по кругу смерти закончился. Теперь он понял, что такое — набирать даже из борьбы. Например, перетянул на свою сторону былого противника. Мужика, с которым он воевал, звали Кирилл Бекасов. Именно с его подачи менты возбудили против Антона уголовное дело. Бекасов, которого, как оказалось, в свой срок тоже выдавили с АвтоВАЗа, первое время относился к чугунковской идее как к глупости — шёл девяносто шестой год — да мало ли тех пекарен. Но после того, как они вместе слетали в Испанию (деньги пришли в последний момент — ни с того ни с сего Чугункову вернули давно забытый долг), Бекасов уже через неделю бегал по Новоахтарскому химзаводу, договариваясь временно пристроить дрожжевые культуры из семейных хлебопекарен в спецхранилище, где раньше выращивали бактериологическое оружие. И бекасовские связи в силовых кругах начали работать на Чугункова. Бекасовская же «подушка» на чёрный день, потом и кровью добытая на АвтоВАЗе, как-то незаметно перетекла в инвестиции в новый проект. Причём сам Бекасов так же естественно оставался миноритарием, несмотря на все его деньги и связи. Это даже не обсуждалось.

Кстати, заметно потеплели и менты, отношения с ними почему-то перестали мериться только деньгами, как будто от самого общения с Чугунковым они получали нечто такое, после чего и денег-то просить грех. Да и вопросы, которые совсем недавно заставляли вскакивать по ночам, по факту оказывались совершенно пустяковыми. Чугунков как будто создавал вокруг себя водоворот, куда люди и события втягивались помимо их воли, но незаметно — оттого и практически не сопротивляясь.

На занятки времени почти не оставалось, однако дважды в неделю — как штык! — Чугунков приходил в додзё и летал Драконом. Даже если Мороз давал какое-то другое задание, Чугунков предпочитал выполнять его «из Дракона». Порой в таком состоянии он часами пребывал и после занятки. Ему нравилось быть Драконом, это его устраивало. Зачем ещё что-то усложнять? За драконью ярость на спаррингах другие ученики снова прозвали его Антохой Ёбнутым, но к старой-новой кличке, которой когда-то гордился, Чугунков теперь оставался равнодушным. Его вообще перестало волновать, что говорят другие. Когда он пошёл регистрировать новую компанию «Свежий Хлеб», чиновница только бровки домиком подняла: «Ещё один, гос-с-поди!..»

Чугунков не прореагировал никак. Спустя пару лет эта баба ещё разжиреет на его булочках, забыв о той истории. Чугунков же оставит нанесённые ему обиды при себе. Антон стал потихоньку отделяться и от Учителя. Теперь ему казалось странным, что Мороз не подчиняет людей своей воле. При таких-то возможностях — преподавать в каком-то сарае в Новоахтарске!.. Да и вообще, безумие — передавать такие знания! Их надо держать в тайне. Поймают за руку — отрицать до последнего. Ведь в руках Мороза золотая жила.

Денег у Чугункова и правда с каждым днём становилось всё больше. Он быстро перенёс производство с химзавода, чтобы не портить имидж — пусть там и дальше делают китайскую лапшу. Обзавёлся небольшим собственным цехом, который оборудовал по евростандарту. А уж стандарты чистоты, которые буквально драконовскими методами ввёл на производстве брезгливый Чугунков, удивляли и европейцев. Девочки-берёзки ловили прохожих, предлагая отведать хлеб да соль, мальчики-Емели на малолитражках развозили хлебушек по домам. К хлебушку быстро стала прирастать всякая сопутствующая дребедень: чай-кофе, сладости… «Сопутка» прибавляла к выручке процентов тридцать. На новоахтарских рекламных щитах поселилась домохозяйка с батоном вместо телефонной трубки в руках. Тем не менее, бизнес постоянно балансировал на грани выживания — заказов было ещё относительно немного, затраты съедали прибыль. Правда, в критических ситуациях необходимые суммы либо возникали естественным путём в последний момент, либо естественным же путём рассасывалась сама ситуация. Но «волшебных» денег хватало всегда впритык — это раздражало.